WikiSort.ru - Лингвистика

ПОИСК ПО САЙТУ | о проекте
Основной пучок изоглосс юго-восточной диалектной зоны (карта пучков изоглосс 1)[1][2][3]

Ю́го-восто́чная диале́ктная зо́на — одна из диалектных зон русского языка, размещённая в юго-восточной части территории распространения русских говоров первичного формирования[4][5][6], в основном в пределах южного наречия, исключая его западные районы[3][7]. Ряд изоглосс юго-восточной диалектной зоны охватывает территории восточных среднерусских и селигеро-торжковских говоров, а также заходит в пределы западных южнорусских говоров[8]. Кроме того, языковые черты юго-восточной диалектной зоны отмечаются в донских казачьих говорах[7][9].

Общность черт юго-восточной зоны отражает тенденции языкового развития части южнорусских говоров в определённый исторический период. Если учитывать входящие в территорию диалектной зоны земли, населённые русскими до начала освоения с XVI века лесостепных и степных районов, то можно проследить близость границ этих земель с границами Рязанского и Верховских княжеств средневековой эпохи[10].

В сравнении с другими диалектными зонами русского языка юго-восточная зона является наиболее насыщенной по числу формирующих её диалектных черт. В связи с этим языковой строй находящихся в её границах диалектных объединений (Рязанской, Курско-Орловской и Тульской групп[~ 1], а также елецких и оскольских говоров) отличается наиболее выразительной характеристикой, представленной большим числом своеобразных языковых явлений[4].

К основным фонетическим явлениям юго-восточной диалектной зоны относят[4][11][12]: ассимилятивное прогрессивное смягчение [к] в положении после парных мягких согласных и /j/ (ба́[н’к’]а, ча[йк’]у́)[~ 2]; совпадение заударных /а/ и /о/ в гласном [а] в конечном закрытом слоге; случаи совпадения /е/, /а/ и /и/ в гласном [а] в заударных слогах после мягких согласных перед твёрдыми (мế[с’а]ц, де́[н’а]г, бро́[с’а]л); ассимилятивное смягчение губных согласных перед мягкими заднеязычными (дế[ф’к’]и, ма́[м’к’]и); смягчение заднеязычных звонких согласных в формах творительного падежа существительных (у́т[ки]ми, де́н’[ги]ми); наличие слов с мягким согласным [р’] типа кома́[р’], ста́[р’]ший и т. д.
К основным чертам в области морфологии относят[13][14]: наличие форм винительного падежа единственного числа существительных мать и дочь, образованных с суффиксом -ер- и окончанием (ма́тер’у, до́чер’у); формы существительных среднего рода, согласующиеся с прилагательными и местоимениями женского рода (кака́йа молокố, бол’ша́йа с’олố); формы множественного числа существительных женского рода с окончанием -а́ под ударением (лошад’а́, деревн’а́, зелен’а́); наличие ударного гласного [о́] (реже [е́]) в случаях типа п’[о́]тна (п[е́]тна); формы множественного числа кратких предикативных прилагательных (сы́ти, ра́ди); исключительное распространение местоимения он[и́]; возвратные формы глаголов с постфиксом -си после согласных и (умы́л[си], бои́ш[си]); парадигма глаголов I спряжения с гласным [е] в основе (нес[е́]ш, нес[е́]т, нес[е́]м, нес[е́]те); деепричастия прошедшего времени с суффиксом -мши и т. д.
Для лексики юго-восточной диалектной зоны характерно распространение таких слов, как[13][15]: махо́тка «глиняный горшок для молока»; зеленя́ «всходы ржи»; стрыгу́н «жеребёнок на втором году»; ча́пля «сковородник» и других.

Как и все остальные диалектные зоны русского языка, юго-восточная зона является особой величиной в русской диалектологии, имеющей прежде всего вспомогательное значение. Данная диалектная зона не является частью северного или южного наречий, её ареал противопоставляется всей остальной территории распространения русского языка[16][17]. Впервые юго-восточная диалектная зона была выделена К. Ф. Захаровой и В. Г. Орловой, её описание было дано в издании «Русская диалектология» 1964 года[5][18].

Общие сведения и значение в классификации

Как диалектная единица юго-восточная диалектная зона в числе остальных диалектных зон русского языка связана с членением территории русских говоров раннего формирования в целом[16]. Комплексу языковых черт юго-восточной диалектной зоны противостоят не единые комплексы других диалектных зон и не единые комплексы каких-либо других диалектных объединений, а языковые черты или совокупности черт всей остальной территории[19]. Так, например, явлению ассимилятивного прогрессивного смягчения [к] в положении после парных мягких согласных и /j/ противопоставлены взятые в целом смягчение [к] только после парных мягких согласных при отсутствии смягчения после /j/ в говорах Костромской группы и в северных владимирско-поволжских говорах, смягчение [к] после парных мягких согласных, /ч/ и /j/ в южных вологодских говорах и отсутствие данного явления на остальной территории (как и в русском литературном языке)[20]; произношению слов со вставными гласными [а] или [ъ] (с[а]моро́дина или с[ъ]моро́дина) противопоставлено произношение слов без вставного гласного на всей остальной территории распространения русских говоров, сходное с произношением в литературном языке[21]. Диалектные зоны связаны с бинарным членением области распространения русских говоров раннего заселения так же, как и наречия, но в отличие от северного или южного наречий диалектные зоны формируют меньшие по охвату сочетания ареалов языковых явлений и не образуют как наречия попарно противопоставляемых диалектных величин, имеющих в комплексе своих черт одни и те же соответственные явления[5][22]. Границы ареалов диалектных зон по-разному пересекают ареалы наречий, при этом ареалы диалектных зон, как правило, размещаются одновременно на части территории одного из наречий и на части территории среднерусских говоров — так, юго-восточная диалектная зона размещена в пределах центральных и восточных частей территории южного наречия и в пределах восточной части территории среднерусских говоров. В соответствии с этим юго-восточная зона в числе других диалектных зон составляет особый дополнительный тип членения русского языка — диалектная зона не противопоставляется другой диалектной зоне или всей их совокупности, не является частью того или иного наречия (юго-восточная диалектная зона в данном случае не является частью южного наречия) и не входит в имеющую соподчинённый характер структуру членения русского языка, в которую включены наречия и группы говоров[16][23].

Диалектные зоны как диалектные единицы были выделены авторами диалектного членения русского языка 1964 года К. Ф. Захаровой и В. Г. Орловой[5][18]. Впервые понятие «диалектная зона» появилось в работе «Русская диалектология» 1964 года, а подробная языковая характеристика диалектных зон (включая юго-восточную) была представлена в работе «Диалектное членение русского языка» 1970 года. Выделение диалектных зон стало возможным после анализа материалов, собранных для составления «Диалектологического атласа русского языка», — в результате изучения закономерностей лингвистического ландшафта, представленного на вошедших в атлас картах. Установление дополнительного членения всей территории русского языка на диалектные зоны (наряду с основным — на наречия) имеет вспомогательный характер. Данный тип членения подчёркивает связи между группами говоров, которые охватываются ареалом одной диалектной зоны, и указывает на отличие этих групп от прочих групп говоров, охватываемых ареалами других зон; позволяет выделить особые по характеру языкового строя межзональные (переходные) говоры; даёт возможность приводить сокращённую характеристику групп говоров (без повтора перечисления одинаковых диалектных черт для разных групп говоров, а только с указанием на их наличие в какой-либо диалектной зоне). В случае с юго-восточной диалектной зоной в периферийных частях её ареала, пересекающихся с окраинными частями ареалов других диалектных зон, противостоящих юго-восточной территориально, локализуются межзональные (переходные) южнорусские говоры и восточные среднерусские говоры. Внутри же юго-восточной диалектной зоны размещены рязанские, курско-орловские, тульские, елецкие и оскольские говоры, связанные общими чертами этой зоны и отчётливо противопоставленные говорам, размещённым внутри других диалектных зон. Кроме того, группировка говоров в определённой диалектной зоне позволяет выявить их генезис, даёт материал для изучения исторических процессов, происходивших в разное время в русских диалектах. Очертания пучков изоглосс, выделяющих диалектную зону, могут быть различными, в связи с чем большинство диалектных зон представлено в нескольких разновидностях. Так, юго-восточная диалектная зона выделяется основным пучком изоглосс и пятью его вариантами[6][17][24].

Как и языковые комплексы наречий, языковые комплексы диалектных зон связаны с разными уровнями языка и разными типами соответственных явлений (двучленными и многочленными)[25][26]. В частности, в юго-восточной диалектной зоне отмечаются явления, связанные с такими уровнями языка, как фонетика (ассимилятивное прогрессивное смягчение согласного [к] в положении после парных мягких согласных и /j/; случаи совпадения /е/, /а/ и /и/ в гласном [а] в заударных слогах после мягких согласных перед твёрдыми и т. д.), морфология (наличие форм существительных среднего рода, согласующихся с прилагательными и местоимениями женского рода; исключительное распространение названий ягод с суффиксом -ик- и т. д.) и лексика (наличие слов махо́тка; зеленя́; ча́пля и т. д.)[12]; явления, связанные с такими типами соответственных явлений, как двучленные (произношение слова старший с мягким [р’] в основе, противопоставленное произношению этого слова с твёрдым [р] на всей остальной территории распространения русского языка)[27] и многочленные явления (частице -си в возвратных формах глаголов настоящего и прошедшего времени на и противопоставлены в вологодских говорах частицы -се, -с’о, во владимирско-поволжских — -са, в части говоров северо-западной диалектной зоны — -сы наряду с -си и в большинстве остальных говоров — -с’а)[28]. Юго-восточная диалектная зона входит в число пяти основных диалектных зон (наряду с западной, северо-западной, северо-восточной и юго-западной), имеющих наиболее важное значение в диалектном членении русского языка, кроме того, юго-восточная диалектная зона по составу входящих в неё языковых явлений (наряду с юго-западной) относится к наиболее сложным диалектным зонам[29].

Особенности размещения

Территория юго-восточной диалектной зоны выделяется основным пучком изоглосс, включающим наибольшее число диалектных явлений, и пятью пучками изоглосс, близкими по очертанию к основному пучку, с меньшим числом явлений. Размещение пучков изоглосс с меньшим числом явлений, которые рассматриваются как варианты основного пучка (А, Б, В, Г и Д), отличается целым рядом особенностей. В частности, одни варианты проходят очень близко к основному пучку на его западном отрезке, но характеризуются значительной удалённостью от него на северном отрезке, и, наоборот, другие варианты размещаются компактно с основным пучком на северном отрезке и значительно расходятся с ним на западном. Чаще всего пучки изоглосс вариантов стремятся выйти за пределы изоглосс основного пучка, охватывая территории бо́льшие, чем территория ареала основного пучка. Некоторые варианты при значительном совмещении их ареалов с ареалами основного пучка изоглосс характеризуются наличием мелких островов за пределами основной территории юго-восточной диалектной зоны[8].

Совмещение отрезков различных пучков изоглосс юго-восточной диалектной зоны (в западной части) с пучками изоглосс западной (на её южном отрезке) и юго-западной зон разграничивает территорию распространения говоров южнорусского наречия, усиливая обособление её восточной и центральной частей (Курско-Орловской и Восточной (Рязанской) групп говоров с межзональными говорами Б между ними) от её западной части (от Западной, Верхне-Днепровской и Верхне-Деснинской групп говоров). Совмещение отрезков большей части пучков изоглосс юго-восточной диалектной зоны (в северной части) с пучками изоглосс южного наречия и южной диалектной зоны (на их восточных отрезках) усиливает разграничение говоров южного наречия от восточных среднерусских говоров. Ряд пучков изоглосс, заходящих на территорию среднерусских говоров, проходит по границе восточных и западных среднерусских говоров, усиливая их обособление друг от друга[30]. Ряд изоглосс юго-восточной диалектной зоны входит в пучок, разделяющий окающие и акающие восточные среднерусские говоры[31], а также северные и южные говоры Владимирско-Поволжской группы, кроме того, по наличию или отсутствию некоторых черт юго-восточной зоны отмечается различие западных и восточных владимирско-поволжских говоров[32].

В области пересечения изоглосс юго-восточной диалектной зоны, с одной стороны, и изоглосс южной (II пучка), юго-западной (II пучка) и западной диалектных зон, с другой, локализуются межзональные говоры А южного наречия[33]. В области совмещения крайних частей ареалов юго-восточной и I пучка юго-западной зон располагаются говоры Курско-Орловской группы[34]. В области пересечения изоглосс юго-западной диалектной зоны (I пучка) и Курско-Орловской группы, с одной стороны, и изоглосс Рязанской группы говоров, с другой, на территории юго-восточной диалектной зоны размещаются межзональные говоры Б южного наречия. Восточные среднерусские говоры находятся в области взаимоналожений ареалов различных пучков изоглосс юго-восточной и северо-восточной диалектных зон[8].

К особенностям размещения юго-восточной диалектной зоны относят распространение некоторых её языковых черт в не имеющей с ней границ северо-западной диалектной зоне (преимущественно в её восточной части)[35].

Ареал юго-восточной диалектной зоны совмещается с южной частью ареала центральной зоны и накладывается на восточную часть ареала южной и южные части ареалов западной и юго-западной диалектных зон[8].

История

Рязанское и Верховские княжества на карте русских земель в конце XIV века
Рязанское и Верховские княжества на карте русских земель и Литовского княжества
в середине XV века

Ареал юго-восточной диалектной зоны сложился на основе диалектных явлений преимущественно рязанского происхождения, которые широко распространились из области своего первоначального формирования на запад и на север (позднее — в южном направлении)[36]. Тесно с рязанскими были связаны верховские говоры. Эта связь отражена, в частности, в совпадении ареала юго-восточной диалектной зоны с территориями средневековых Рязанского и Верховских княжеств XIV—XV веков (если не учитывать входящие в ареал современной диалектной зоны лесостепные и степные районы, которые были освоены позднее, начиная со второй половины XVI века, причём в их освоении участвовали в основном носители рязанских и верховских говоров)[37][38]. Говоры, распространённые на территориях Рязанского и Верховских княжеств, вероятнее всего, имели общее происхождение, появление у них языковых различий объясняется последующей относительной изоляцией населения указанных княжеств в пределах своих государственных образований (либо под властью соседнего государства — Верховские княжества до начала XVI века находились в составе Великого княжества Литовского)[10][39].

Большое число языковых явлений юго-восточной диалектной зоны относится к инновациям. Например, такая морфологическая черта, как наличие форм винительного падежа единственного числа существительных мать и дочь, образованных с суффиксом -ер- и окончанием : ма́тер’у, до́чер’у. При сохранении соотношения наиболее старых форм (формы именительного падежа с основой мат’-, доч’- при формах косвенных падежей, включая форму винительного падежа, с основой матер’-, дочер’), формы именительного падежа с редукцией окончания (ма́ти > мат’, до́чи > доч’) и переход форм мать и дочь в продуктивный класс склонения (формы винительного падежа ма́тер’у, до́чер’у) являются сравнительно поздними по времени[40].

Помимо инноваций, распространявшихся с территории Рязанского княжества, для юго-восточного ареала характерно также сохранение архаизмов, утраченных во всех остальных или в большинстве русских говоров. Так, например, к архаическим явлениям относят отсутствие перехода гласной е в о в формах глаголов I спряжения (нес[е́]ш, нес[е́]т, нес[е́]м, нес[е́]те). В остальных говорах русского языка процессы перехода е в о, обусловленные падением редуцированных, начались уже с XII — начала XIII веков[41]. Архаичными являются также формы родительного падежа единственного числа местоимения 3-го лица женского рода с преобладанием согласного /н/ после предлога (у ней, реже у нейо́)[42].

В истории формирования юго-восточной диалектной зоны среди особенностей образования разного рода явлений отмечаются особенности распространения формы местоимения 3-го лица множественного числа в именительном падеже они́ (старая форма именительного падежа множественного числа мужского рода). Данная форма, по мнению А. И. Сологуб, является, вероятнее всего, рязанской по происхождению, так как в пределах юго-восточной диалектной зоны именно в рязанских говорах она отмечается в исключительном распространении. Согласно памятникам письменности, тенденции к устранению различий во множественном числе у местоимения 3-го лица наблюдались уже в XIII—XIV веках, при этом в западных русских говорах сохранялась как единственная форма оны́, в северо-восточных и центральных — оне́, а в рязанских — они́. Изначально форма они́ распространяется на всей территории современной юго-восточной диалектной зоны, а после вхождения Рязанского княжества с его землями с XVI века в состав Московского государства — распространяется в Москве и её окрестностях (вытесняя здесь форму оне́), а затем и далее в северо-западном направлении. Дальнейшему распространению этой формы местоимения способствовало то, что форма они́ стала нормой русского литературного языка[43]. Сравнительно широко распространилась в русских говорах и такая юго-восточная по происхождению черта, как употребление в возвратных формах глаголов настоящего и прошедшего времени единственного числа частицы -си после согласных [л] и [ш]. Данная черта установилась в говорах юго-восточной диалектной зоны, вероятно, уже после XV века. Об этом свидетельствует полное отсутствие частицы -си в московских и других центральных говорах, а также отсутствие чёткой границы в употреблении той или иной формы возвратной частицы на стыке ареалов современных юго-западной и юго-восточной диалектных зон. Распространение частицы -си в северо-западной диалектной зоне, возможно, происходило после включения Рязанского княжества в состав Московского государства так же, как и распространение общеюжнорусских форм глаголов рязанского происхождения типа нес’т’, печ’, ит’и́т’ / ид’и́т’[44][45].

Рязанское княжество не являлось исключительным центром формирования языковых новообразований в пределах границ современной юго-восточной диалектной зоны. Некоторые из диалектных явлений юго-восточной локализации могли изначально складываться в пределах Верховских княжеств, после чего распространялись на восток — в ареал рязанских говоров. В числе таких явлений отмечается, по-видимому, ассимилятивно-прогрессивное смягчение задненёбных согласных. По мнению К. Ф. Захаровой, смягчение [к] после парных мягких согласных и /j/ (ба́[н’к’]а «банька», ча[йк’]у́ «чайку» — в курско-орловских говорах) является наиболее ранней разновидностью ассимилятивно-прогрессивного смягчения, а смягчение [к] после парных мягких согласных, /j/ и /ч/ (до́[ч’к’]а — в рязанских говорах) сложилось позднее. Предположительно в конце XIV — в XV веках в русском языке формируются явления, связанные с развитием категории мягкости / твёрдости согласных и с процессами ассимиляции по мягкости / твёрдости, ставшие впоследствии диалектными (признаки такого смягчения широко отражены в Московских памятниках XV века). В этот период ряд городов и земель Верховских княжеств вошли в состав Московского государства, в то время как Рязанское княжество оставалось самостоятельным. Новые политические границы между Рязанским и Верховскими княжествами способствовали появлению различий в развитии ассимилятивного прогрессивного смягчения согласного [к] на их территориях. Возможно, это явление стало распространяться в ареале современных рязанских говоров на рубеже XV—XVI веков и сразу же охватило все позиции смягчения, включая позицию после /ч/. Вероятно также, что ассимилятивное прогрессивное смягчение (не охватывавшее позицию после /ч/) уже было распространено в Рязанском княжестве с XIV века и в период независимого существования Рязанского княжества приобрело свой особый характер. В прошлом, согласно точке зрения К. Ф. Захаровой, ассимилятивно-прогрессивное смягчение задненёбных согласных занимало обширный сплошной ареал от рязанских говоров на юге до вологодских — на севере. В результате процесса постепенной утраты данного явления в центральных русских говорах ареал смягчения задненёбных разделился на две части, южную (территорию современной юго-восточной диалектной зоны) и северную, на каждой из которых смягчение задненёбных развивалось со своими особенностями[46].

Ряд диалектных явлений мог распространяться в юго-восточной диалектной зоне из других диалектных объединений русского языка и по-новому осмысляться на юго-восточной территории. Так, с запада, по мнению В. Г. Орловой, на территорию юго-восточной диалектной зоны распространилось такое явление, как перенос ударения с флексии на основу в формах глаголов типа да́риш, ва́риш, ва́лиш, та́ш’ш’иш. В говорах юго-востока со сложившейся в них к этому времени системой неразличения гласных возникало «ложное» с этимологической точки зрения «прояснение» этого гласного, постоянно предударного в парадигмах этих глаголов с образованием форм типа д[о́]риш, в[о́]риш. Юго-восточная диалектная зона была центром данного изменения, на что указывают стабилизация здесь форм этого рода от наибольшего количества глаголов и исключительное употребление формы т[о́]ш’ш’иш. После включения рязанских областей в Московское государство формы с меной ударных гласных а и о распространились на запад и северо-запад (наиболее продуктивной из данных форм оказалась форма пл[о́]тиш, некогда имевшая перспективу стать нормой литературного языка)[47].

Важную роль сыграло юго-восточное диалектное объединение в формировании восточных среднерусских говоров. Исторически эти говоры представляют собой основной ареал ростово-суздальского диалекта, который в разной степени разделил с говорами Рязанской земли или воспринял от них фонетические тенденции или усвоил уже сформировавшиеся черты говоров юго-востока[48]. С юга на север в ростово-суздальский ареал распространились такие явления юго-восточной локализации, относящиеся к инновациям, как формы деепричастий прошедшего времени на -мши; наличие лексикализованных случаев употребления вставных гласных [а] или [ъ] в словах п[а]шоно́ или п[ъ]шоно́, с[а]моро́дина или с[ъ]моро́дина и т. д. Распространение явлений юго-восточного происхождения в восточном среднерусском ареале происходило с разной степенью интенсивности, что связывается с разным временем их распространения, с изменениями тенденций языкового развития, с различием в продуктивности явлений, с изменениями политических границ, с массовыми перемещениями населения и т. д. Предположительно, под влиянием безударного вокализма говоров юго-восточной локализации сложилась система безударного вокализма владимирско-поволжских говоров. Процессы, протекавшие в двух указанных ареалах, были общими до некоторого времени, после чего в восточных среднерусских говорах изменения системы вокализма прекратились (в таком виде этот переходный тип вокализма сохранился до настоящего времени), а в юго-восточных говорах изменения продолжились и привели к формированию современного аканья. В сфере влияния говоров юго-востока оставались только южные говоры ростово-суздальского происхождения, включая московские говоры, в которых аканье было со временем усвоено[49]. Помимо исторического взаимовлияния говоры юго-востока и восточные среднерусские говоры объединяются рядом явлений, относящихся к общему архаическому пласту, например, наличием форм существительных в творительном падеже множественного числа, образованных с окончанием -ми (ночьми́ «ночами», грудьми́ «грудями», лошадьми́); наличием форм именительного падежа множественного числа кратких предикативных прилагательных с окончанием после мягкого согласного (сы́ти, ра́ди) и т. д.[50]

Языковые черты

Юго-восточная диалектная зона в отличие от большинства других диалектных зон русского языка образуется совмещением сравнительно большого числа ареалов языковых явлений. Значительная часть этих ареалов компактно размещена в пределах южнорусского наречия; черты, образующие данные ареалы, включены в число черт основного пучка изоглосс юго-восточной диалектной зоны. Некоторая часть ареалов в разной мере выходит за пределы территории южнорусского наречия; черты, образующие данные ареалы, включены в число черт пяти вариантов основного пучка изоглосс[4].

Основной пучок изоглосс

Северная граница ареала основного пучка изоглосс в общих чертах совпадает с границей южного наречия со среднерусскими говорами. Западная граница проходит по территории распространения межзональных говоров А, не заходя на территорию западных южнорусских говоров.
Языковой комплекс основного пучка юго-восточной диалектной зоны, характеризующий прежде всего курско-орловские, рязанские, тульские, елецкие и оскольские говоры, включает следующие черты[12][51]:

  1. Ассимилятивное прогрессивное смягчение согласного [к] в положении после парных мягких согласных и /j/ (не учитывая разновидностей этого явления в отдельных группах говоров): ба́[н’к’]а «банька», ча[йк’]у́ «чайку», но до́[ч’к]а и до́[ч’к’]а «дочка». В целом явление ассимилятивного прогрессивного смягчения задненёбных согласных, включающее различные варианты, помимо юго-восточной диалектной зоны сравнительно широко распространено и в других диалектных объединениях русского языка[52][53]. В говорах Костромской группы и северной части Владимирско-Поволжской группы отмечается смягчение [к], [г], [х] после парных мягких согласных при отсутствии смягчения после /ч/ и /j/. В южной части территории распространения говоров Вологодской группы [к], [г], [х] смягчаются как после парных мягких согласных, так и после /ч/ и /j/. В говорах Курско-Орловской группы смягчается только [к] в позиции после парных мягких согласных и /j/ при отсутствии смягчения после /ч/ (/ш’/). В говорах Рязанской группы и межзональных говорах Б смягчение [к] наблюдается после парных мягких согласных, /j/ и /ч/[54][55][56]. Как и в курско-орловских говорах, смягчение [к] после парных мягких согласных и /j/ отмечается в говорах Донской группы[57].
  2. Наличие форм винительного падежа единственного числа существительных мать и дочь, образованных с суффиксом -ер- и окончанием : ма́тер’у, до́чер’у (см. карты пучков изоглосс 1, 2, 3). В других говорах русского языка распространены такие формы существительных мать и дочь, как[58]: ма́ти, до́чи в именительном падеже — ма́тер’, до́чер’ в винительном падеже, отмечаемые в говорах Вологодской и Онежской групп[59]; ма́тер’, до́чер’ и в именительном и в винительном падежах, известные в вологодских и белозерско-бежецких говорах[60][61] (также совпадение форм именительного — винительного падежей ма́тер’, до́чер’ известно в рассеянном распространении в псковских и южнорусских говорах); мат’, доч’ при форме винительного падежа мат’, доч’ — подобное совпадение форм именительного — винительного падежей встречается повсеместно, при этом их исключительное распространение отмечается в говорах центральной диалектной зоны, а также в части северо-западных и северо-восточных севернорусских говоров; мат’, доч’ — ма́тер’, до́чер’; мат’, доч’ — ма́тер’а, до́чер’а; ма́тер’, до́чер’ — ма́тер’у, до́чер’у; ма́тер’а, до́чер’а — ма́тер’у, до́чер’у — такие формы встречаются в рассеянном распространении в основном в говорах южного наречия в сосуществовании с другими формами — в курско-орловских и оскольских говорах отмечаются формы мат’ — ма́тер’а и мат’ — ма́тер’у[62][63], в рязанских — ма́тер’ (реже ма́тер’а) — ма́тер’у (реже ма́тер’)[64].
  3. Распространение форм существительных среднего рода с окончанием -о́ под ударением, согласующихся с прилагательными и местоимениями женского рода: кака́йа молокố «какое молоко», бол’ша́йа с’олố «большое село» и т. п.
Зеленя — название всходов ржи в говорах юго-восточной диалектной зоны
  1. Окончание -у́йа под ударением у прилагательных в форме винительного падежа единственного числа женского рода: молод[у́йа] жону́ «молодую жену».
  2. Наличие форм повелительного наклонения глагола бежать — бежи́ «беги», бежи́т’о «бегите». За пределами юго-восточной диалектной зоны такие же формы встречаются в говорах Вологодской группы[65], а также в говорах Псковской группы[66] и на смежной с ними территории селигеро-торжковских говоров (бежи́, бежи́те)[67].
  3. Употребление форм страдательных причастий вы́датой и отда́той. Такие же формы имеют нерегулярное распространение в ряде говоров других русских диалектных объединений.
  4. Распространение слов: махо́тка «глиняный горшок различной формы для молока»; зеленя́ «всходы ржи»[~ 3]; хресте́ц, хрест (с начальным х-) «малая укладка снопов»; одо́нье, одо́нок «большая укладка снопов в поле»; стрыгу́н «жеребёнок на втором году»[~ 4] и других слов.

Помимо перечисленных отмечается также ещё некоторое число изоглосс, близких по очертаниям к основному пучку, но имеющих одну особенность: они проходят приблизительно по границе Тульской группы говоров, тем самым исключая её территорию из ареала юго-восточной диалектной зоны:

  1. Случаи совпадения гласных /е/, /а/ и /и/ в гласном [а] в заударных слогах после мягких согласных перед твёрдыми: мế[с’а]ц «месяц», де́[н’а]г «денег», бро́[с’а]л «бросил».
  2. Парадигма глаголов I спряжения с гласным [е] в основе, не изменившимся в [о][~ 5][68][69], на примере глагола нести[41]:
Единственное числоМножественное число
1 лицонесу́нес[е́]м
2 лицонес[е́]шнес[е́]те
3 лицонес[е́]тнесу́т
  1. Употребление личных форм глагола ловить с гласным [а́] под ударением: ла́виш «ловишь», ла́вит «ловит» и т. п.
  2. Исключительное распространение слова ча́плясковородник»). Все словоформы с корнем чап (цап) — ча́пля, ца́пля, ча́пельник, чапле́йка и т. п., обозначающие «приспособление для доставания сковороды из печи», — входят в характеристику южнорусского наречия на основе двучленных соответственных явлений. Они противопоставляются распространённому в севернорусском наречии слову сковоро́дник с тем же значением (исключение составляет слово сковоро́день в межзональных говорах А южного наречия).

Изоглоссы варианта А

Варианты А и Б основного пучка изоглосс юго-восточной диалектной зоны (карта пучков изоглосс 2)[8]
Южнорусские и среднерусские диалектные объединения в пределах ареалов языковых явлений основного пучка изоглосс и пучков изоглосс вариантов А и Б[8][70][71]

Пучок изоглосс варианта А отличается по очертаниям от основного пучка тем, что:

  • на западном отрезке продвигается на запад меньше, чем основной пучок изоглосс, только до линии Калуга — Орёл — Курск, в связи с чем соответствующие языковые черты неизвестны на западной части территории Курско-Орловской группы;
  • на северном отрезке удаляется от основного пучка в северо-западном и северо-восточном направлениях, что указывает на наличие языковых черт варианта А юго-восточной диалектной зоны в восточных среднерусских акающих говорах отделов А и В, при этом островные ареалы изоглосс варианта А распространены на северо-запад вплоть до территории селигеро-торжковских говоров.

К языковым чертам пучка изоглосс варианта А юго-восточной диалектной зоны относятся[13][72]:

  1. Произношение слова старший с мягким [р’] в основе: ста́[р’]ший.
  2. Распространение формы родительного падежа множественного числа с окончанием -ов у существительных женского рода с окончанием , имеющих как твёрдую, так и мягкую основу: ба́бушк[ов] «бабушек», дере́вн’[ов] «деревень» и т. п. Данная черта относится к числу явлений варианта А, распространённых на части территории селигеро-торжковских говоров.
  3. Исключительное распространение названий ягод с суффиксом -ик-, совпадающих с названиями ягод в литературном языке: земл’ан[и́к]а, черн[и́к]а, брусн[и́к]а и т. п. Данные названия широко распространены и в других диалектных объединениях русского языка, но они обычно сосуществуют с названиями, образованными с суффиксами -иг- или -иц-: земл’ан[и́г]а, черн[и́г]а, брусн[и́г]а; земл’ан[и́ц]а, черн[и́ц]а, брусн[и́ц]а и т. п.[73] Названия ягод с суффиксом -иг- входят в языковую характеристику говоров Владимирско-Поволжской группы (за исключением говоров Тверской подгруппы)[74], а названия ягод с суффиксом -иц- являются характерными для западных среднерусских говоров[75], для говоров Западной и Верхне-Днепровской групп южного наречия[76][77], а также для говоров северного наречия с разной степенью регулярности для различных частей севернорусского ареала[78].
  4. Наличие местоимения 3-го лица множественного числа в именительном падеже с окончанием  — он[и́], известного на территории юго-восточной диалектной зоны в исключительном распространении. Данная форма реализуется также в литературном языке и отмечается во многих говорах за пределами юго-восточной диалектной зоны в сосуществовании с такими формами, как он[е́] и он[ы́]. Форма с окончанием  — он[е́] — распространена в говорах северо-восточной диалектной зоны[79], форма с окончанием  — он[ы́] — характерна для говоров западной диалектной зоны[80], поморских говоров северного наречия[81] и восточных среднерусских говоров отдела Б[82][43].
  5. Наличие в возвратных формах глаголов настоящего и прошедшего времени частицы -си после согласных [л] и [ш]: умы́л[си], бои́ш[си] и т. п.[83] (см. карту пучков изоглосс 2). Наличие частицы -си в возвратных формах глаголов встречается также на части территории селигеро-торжковских говоров и в восточных среднерусских акающих говорах (наряду с -с’а)[31]. По качеству гласного в возвратных частицах в говорах русского языка также отмечаются формы типа умы́л[се], умо́йеш[с’о] наряду с умы́л[с’а] (в говорах Вологодской группы)[84]; умы́л[се] (в говорах Поморской группы)[85]; умо́йеш[си] после [ш] и умы́л[си] наряду с умы́л[сы] после [л] (в говорах восточной части северо-западной диалектной зоны[86], прежде всего в лачских[87] и ладого-тихвинских[88]); умы́л[са] — в говорах Владимирско-Поволжской группы[67] и умы́л[с’а] — в большинстве остальных русских говоров[28].
  6. Употребление ударного гласного [о́] в формах настоящего времени глагола тащить (кроме формы 1-го лица единственного числа)[89]:
Единственное числоМножественное число
1 лицоташ’ш’у́т[о́]ш’ш’им
2 лицот[о́]ш’ш’ишт[о́]ш’ш’ите
3 лицот[о́]ш’ш’итт[о́]ш’ш’ат
Данная черта относится к числу явлений варианта А, распространённых на части территории селигеро-торжковских говоров. Изменение ударного гласного на [о́] в основе глагола тащить как одно из наиболее последовательных языковых явлений входит в характеристику восточных среднерусских акающих говорах[31][47].

Изоглоссы варианта Б

Пучок изоглосс варианта Б в целом по очертаниям совпадает с основным пучком изоглосс. Единственным его отличием является то, что островные ареалы черт варианта Б распространены к северо-западу от ареала основного пучка и охватывают более западные говоры южного наречия, относящиеся к Верхне-Днепровской группе, и небольшую часть среднерусских селигеро-торжковских говоров. Данный пучок включает в себя только две изоглоссы[13][90]:

  1. Произношение с ударным [о́] (реже [е́]) формы именительного падежа множественного числа существительного п’[о́]тна (п[е́]тна) (см. карту пучков изоглосс 2).
  2. Распространение форм существительных женского рода, оканчивающихся на мягкий согласный, в именительном падеже множественного числа с окончанием -а́ под ударением: лошад’а́, деревн’а́, зелен’а́, плош’ш’ад’а́ «площади», печ’а́ «печи» и т. п.[91] Данное явление известно за пределами юго-восточной диалектной зоны в говорах Гдовской группы[92], в говорах западной части ареала Псковской группы[93] и в акающих говорах отдела В[94].

Изоглоссы варианта В

Варианты В, Г и Д основного пучка изоглосс юго-восточной диалектной зоны (карта пучков изоглосс 3)[8]
Южнорусские и среднерусские диалектные объединения в пределах ареалов языковых явлений пучков изоглосс вариантов В, Г и Д[8][70][71]

Пучок изоглосс варианта В имеет следующие отличия по очертаниям от основного пучка:

  • на западном отрезке изоглоссы варианта В доходят до границы России с Белоруссией (захватывая при этом небольшую часть ареала Западной группы говоров), но проходят на некотором удалении от границы с Украиной, в связи с чем диалектные явления варианта В распространены на части территории более западных говоров южного наречия, входящих в состав Верхне-Днепровской и Верхне-Деснинской групп, но неизвестны в южных районах юго-восточной диалектной зоны, в том числе и на большей части территории оскольских говоров;
  • на северном отрезке изоглоссы варианта В продвигаются на север дальше, чем изоглоссы основного пучка и изоглоссы других вариантов, охватывая при этом территории восточных среднерусских окающих говоров: значительную часть северных говоров Владимирско-Поволжской группы и всю территорию южных говоров этой группы.

Пучок изоглосс варианта В юго-восточной диалектной зоны включает такие языковые черты, как[13][95]:

  1. Совпадение заударных гласных /а/ и /о/ в гласном [а] в конечном закрытом слоге: в го́р[а]д, вы́д[а]л и т. д.[96] Особенностью распространения этой черты является её отсутствие в восточных среднерусских акающих говорах отдела А и в окающих говорах на территории между городами Тверь и Переславль-Залесский. Совпадение заударных гласных /а/ и /о/ в гласных [а] или [ъ] (неразличение гласных неверхнего подъёма) после твёрдых согласных в заударных слогах (в го́р[ъ]дê, го́р[ъ]д или го́р[а]д, на́д[ъ] или на́д[а], вы́д[ъ]л или вы́д[а]л и т. п.), взятое в целом, входит в характеристику южного наречия на основе двучленных соответственных явлений[97].
  2. Произношение слов со вставными гласными [а] или [ъ]: п[а]шоно́ или п[ъ]шоно́, с[а]моро́дина или с[ъ]моро́дина. В отличие от ареалов всех остальных явлений варианта В ареал данного явления менее распространён в западном направлении. Вставной гласный [ъ] в указанных словах отмечается как характерная черта в восточных среднерусских говорах[98].
  3. Наличие у существительного скамья в форме именительного падежа множественного числа гласного [о́] в основе под ударением — ск[о́]мйи.
  4. Распространение форм существительных в творительном падеже множественного числа, образованных с окончанием -ми в отличие от окончания -ами в других говорах: ночьми́ «ночами», грудьми́ «грудями», зорьми́ «зорями», слезьми́ «слезами», коньми́ «конями» и т. п. Данное явление широко распространено в говорах Донской группы — формы существительных с окончанием -ми встречаются в значительном числе слов, включая и такие слова, у которых в других говорах юго-восточной диалектной зоны это окончание не отмечено[99][100]. На севере ареал данной языковой черты полностью охватывают восточные среднерусские говоры[98]. В западной части ареала употребление форм существительных с окончанием -ми в отличие от других явлений варианта В распространено в меньшей степени.
  5. Наличие деепричастий прошедшего времени с суффиксом -мши: разу́мши (см. карту пучков изоглосс 3). Данное явление входит в характеристику восточных среднерусских говоров[83][98].
  6. Распространение слов: кресте́ц, крест, хресте́ц, хрест «малая укладка снопов в поле» — узкий ареал этих слов только с начальными х- входит в число ареалов основного пучка изоглосс, ареал только с начальными к- входит в число ареалов западной части Владимирско-Поволжской группы говоров; пали́ца «часть сохи»; стрига́н, стригу́н, стрыгу́н «жеребёнок на втором году» — узкий ареал в форме стрыгу́н входит в число ареалов основного пучка изоглосс[~ 4]. Ареалы данных слов продвигаются на север до линии Тверь — Иваново, выходя за пределы пучка изоглосс варианта В.

Совпадение заударных гласных /а/ и /о/ в гласном [а] в конечном закрытом слоге; словоформа ск[о́]мйи; деепричастия прошедшего времени с суффиксом -мши, а также слова кресте́ц, крест; пали́ца; стрига́н, стригу́н распространены на запад настолько, что охватывают полностью южную часть территории Западной группы говоров[101].

Изоглоссы варианта Г

Пучок изоглосс варианта Г на его северном отрезке по очертаниям совпадает с основным пучком изоглосс, но к западу продвигается от ареала основного пучка далее до линии Рославль — Трубчевск, в связи с чем языковые черты изоглосс варианта Г распространены на части территории более западных говоров южного наречия — в ареале Верхне-Деснинской группы говоров и в южной части ареала Западной группы говоров (во многом так же, как и изоглоссы варианта В на их западном отрезке). Данный пучок включает в себя всего две изоглоссы[102]:

  1. Произношение слова комар с конечным мягким согласным /р’/: кома́[р’] (см. карту пучков изоглосс 3). Данная диалектная черта за пределами южного наречия известна в восточных среднерусских акающих говорах отдела Б (кума́[р’])[82] и за пределами говоров первичного формирования является характерной для Донской группы[57].
  2. Распространение форм глагола сыпать, дремать и других, образованных с таким соотношением основ, как: сы́[пл’]у, сы́[п]еш или сы́[п’]у, сы́[п]еш и т. д.

Изоглоссы варианта Д

Пучок изоглосс варианта Д на западном отрезке в целом не отличается по очертаниям от основного пучка изоглосс. На северном отрезке изоглоссы варианта Д продвигаются от Москвы в северо-западном и северном направлениях относительно изоглосс основного пучка и изоглосс других вариантов до границы среднерусских говоров с северным наречием. Таким образом, ареалы пучка изоглосс варианта Д охватывают западную часть территории восточных среднерусских окающих говоров и неизвестны в говорах её восточной части. Пучок изоглосс варианта Д юго-восточной диалектной зоны характеризуется следующими языковыми чертами[12][103]:

  1. Распространение форм именительного падежа множественного числа кратких предикативных прилагательных с окончанием после мягкого согласного: сы́ти, ра́ди и т. п. (см. карту пучков изоглосс 3). Наличие такого типа предикативных прилагательных входит в характеристику восточных среднерусских говоров[98], вместе с тем данная языковая черта отсутствует в говорах восточной части ареала Владимирско-Поволжской группы говоров[104].
  2. Произношение слова гриб с твёрдым [р]: г[ры́]б. Такое произношение встречается на значительном удалении от основного ареала этого явления — в говорах Онежской группы северного наречия[59]. Данное явление широко известно на территории восточных среднерусских говоров[98]. Наряду с наличием предикативных прилагательных сы́ти, ра́ди и распространением слов кресте́ц, крест произношение слова гриб с твёрдым [р] входит в число черт юго-восточной диалектной зоны, выделяющих западную часть Владимирско-Поволжской группы говоров[104].

К изоглоссам варианта Д близки по своим очертаниям две изоглоссы с нерегулярным и редким распространением их языковых черт на юго-западе ареала юго-восточной диалектной зоны и широким распространением в восточных среднерусских акающих говорах и южных говорах Владимирско-Поволжской группы[105]:

  1. Ассимилятивное смягчение губных согласных перед мягкими заднеязычными: дế[ф’к’]и «девки», ма́[м’к’]и «мамки» и т. п.
  2. Смягчение заднеязычных звонких согласных в основе существительных при образовании форм творительного падежа множественного числа: у́т[ки]ми «утками», де́н’[ги]ми «деньгами» и т. п.

Другие языковые черты

В юго-восточной части территории распространения русских говоров раннего формирования встречаются языковые черты, которые не включены в характеристику юго-восточной диалектной зоны, хотя их ареалы и близки по очертаниям ареалам языковых черт этой зоны. Некоторые из таких диалектных явлений (распространённых также и в говорах Донской группы) упоминаются, в частности, в работе Л. Л. Касаткина (их ареалы меньше по охвату, чем ареалы черт основного пучка изоглосс юго-восточной зоны, в связи с чем эти явления известны не во всех диалектных объединениях юго-востока). В их числе отмечаются[9]:

  1. Нелабиализованный гласный на месте [у] в безударных слогах, за исключением первого предударного: м[а]жики́ «мужики», д[а]хота́ «духота» и т. п. или м[ъ]жики́, д[ъ]хота́ и т. п.[106]
  2. Случаи редукции безударных гласных «до нуля»[107].
  3. Распространение указательных местоимений э́нта, э́нти, э́нтот[108] и другие языковые черты.

В диалектологическом атласе «Язык русской деревни» И. А Букринской, О. Е. Кармаковой и других авторов в качестве примера, отражающего типичные черты юго-восточной диалектной зоны, приведена фраза — сену дюже далёкъ хадили убирать, дамой придёшь — с роɣачом нет сил управица. В этом примере отмечаются такие языковые явления, не включённые в характеристику юго-восточной диалектной зоны, как[3]:

  1. Склонение существительных среднего рода с безударными окончаниями по типу склонения существительных женского рода (по I склонению) — убирать сену[109].
  2. Исключительное распространение слова дюже в значении «очень»[110].
  3. Распространение слова рогач как названия ухвата (в пределах юго-восточной диалектной зоны данное слово характеризует прежде всего говоры Рязанской группы и межзональные говоры типа Б — тульские, елецкие и оскольские)[111].

Кроме того, в атласе «Язык русской деревни» помимо уже отмеченного в работе Л. Л. Касаткина наличия указательных местоимений э́нта, э́нти, э́нтот в качестве лексического явления юго-восточной диалектной зоны приводится распространение слова у́лица «весенне-летние гулянья»[112].

Языковые черты периферийной территории

Некоторые из языковых черт говоров юго-восточной диалектной зоны относятся к периферийным — данные черты объединяет особенность их размещения, при которой они не захватывают территорию так называемых центральных говоров (центральную диалектную зону). Члены соответственных явлений на периферии, как правило, диалектные, а в центральной диалектной зоне они совпадают с явлениями литературного языка[113][114]. Диалектные явления на периферийной территории распространены в виде разрозненных ареалов, могут относиться к разным диалектным объединениям и никогда не охватывают периферийную территорию полностью[115]. Так, например, наличию характерных для говоров центра форм именительного — винительного падежей существительных мать — дочь, образованных без суффикса -ер-, противостоит вся совокупность периферийных форм именительного — винительного падежей типа ма́тер’, до́чер’ — ма́тер’, до́чер’; ма́тер’, до́чер’ — ма́тер’у, до́чер’у; ма́тер’а, до́чер’а — ма́тер’у, до́чер’у и т. п., в числе которых и форма винительного падежа ма́тер’у, до́чер’у, распространённая в пределах юго-восточной диалектной зоны; личным формам глаголов I спряжения настоящего времени с обобщённым гласным о́ под ударением (нес[о́]ш, нес[о́]т, нес’[о́]м, нес[о́]те), характерным для центральной диалектной зоны, противопоставлены формы глаголов с обобщённым гласным е́ под ударением или с разного типа чередованием е́ и о́, включающие парадигму юго-восточной диалектной зоны типа нес’[е́]ш, нес’[е́]т, нес[е́]м, нес[е́]т, парадигму юго-западной диалектной зоны типа нес[е́]ш, нес[е́]т, нес’[о́]м, нес[е́]те и т. д.[116]

Говоры вторичного формирования

Языковые черты юго-восточной диалектной зоны известны в говорах вторичного формирования, в частности, в говорах Донской группы, в части русских говоров Башкирии и в говорах других регионов, где преобладает речь переселенцев с территорий современных Тульской, Орловской, Курской, Белгородской, Рязанской, Липецкой, Тамбовской, Воронежской и других областей юго-востока Европейской части России.

В издании «Русской диалектологии» 2005 года донские говоры, ранее не рассматриваемые в пределах юго-восточной диалектной зоны, были включены в ареал данного диалектного объединения[7]. В связи с тем, что карты пучков изоглосс диалектных зон были составлены на основе материалов диалектологического атласа русского языка (ДАРЯ), ареал Донской группы не представлен на этих картах, так как данные говоры были отнесены к говорам позднего формирования и не были включены в территорию обследования и картографирования при подготовке ДАРЯ[117].
В донских казачьих говорах отмечаются такие характерные юго-восточные диалектные черты, как[9][118]: ассимилятивное прогрессивное смягчение задненёбного [к]; произношение с мягким [р’] слов типа кома́[р’]; распространение у некоторых существительных ударного окончания -ми в отличие от окончания -ами в других говорах: грудьми́, лошадьми́, слезьми́ и т. п.; окончание -ов у существительных женского рода множественного числа в родительном падеже: ба́бушк[ов], дере́вн’[ов] и т. п.; наличие ударного постфикса возвратных глаголов -си после согласных и другие языковые черты.

В говорах южнорусского типа на территории Башкирии отмечаются: ассимилятивное прогрессивное смягчение [к]; распространение слов со вставными гласными (с[а]моро́дина); согласование существительных среднего рода с прилагательными и местоимениями женского рода (кака́йа молокố); употребление постфикса -си (умы́л[си]); реже встречаются такие явления, как: употребление формы существительного мать в винительном падеже единственного числа — ма́тер’у; повелительное наклонение глагола бежать — бежи́; наличие кратких предикативных прилагательных с окончанием после мягкого согласного типа сы́ти, ра́ди в соответствии с литературными сы́ты, ра́ды; наличие форм существительных женского рода, оканчивающихся на мягкий согласный, в именительном падеже множественного числа с окончанием -а́ под ударением: лошад’а́, деревн’а́ и т. п. и другие юго-восточные языковые черты[119].

См. также

<a class='CategoryTreeLabel CategoryTreeLabelNs14 CategoryTreeLabelCategory' href='/wiki/%D0%9A%D0%B0%D1%82%D0%B5%D0%B3%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F:%D0%94%D0%B8%D0%B0%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%82%D0%BD%D1%8B%D0%B5_%D0%B7%D0%BE%D0%BD%D1%8B_%D1%80%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D1%8F%D0%B7%D1%8B%D0%BA%D0%B0' title='Категория:Диалектные зоны русского языка'>Диалектные зоны русского языка</a>

Примечания

Комментарии
  1. В традициях русской диалектологии для минимальных ареальных единиц диалектного членения русского языка применяется термин «группа говоров», соответствующий термину «диалект». Названия групп говоров русского языка во многих диалектологических работах, в том числе и в «Диалектном членении русского языка» 1970 года К. Ф. Захаровой и В. Г. Орловой, по аналогии с географическими или административно-территориальными названиями записывают с прописной буквы.
  2. Так как приводимые в статье примеры слов характеризуют не отдельные говоры, а целые диалектные объединения, в той или иной части ареала которых возможны различные варианты произношения звуков, здесь и далее слова передаются в фонетической транскрипции не полностью. Запись слов или тех их частей, которая не претендует на точную передачу звучания, производится в упрощённой морфолого-фонематической транскрипции (выделяется курсивом) и представляет собой обозначение фонем в том виде, в каком они выступают в говорах в сильных позициях, имеющих максимальное количество единиц данного типа. Те части слов, которые должны быть переданы в реальном звучании, записываются знаками упрощённой фонетической транскрипции и выделяются при помощи квадратных скобок: в[о]да́, в[а]да́; [г]од, [ɣ]од и т. п. Позиционная мягкость перед е и и в морфолого-фонематической транскрипции не обозначается (несу́, лижи́), в фонетической транскрипции мягкость/твёрдость согласных перед е обозначается при помощи букв «е» — «э»: молод[е́й] — молод[э́й]; мягкость/твёрдость согласных перед и обозначается при помощи букв «и» — «ы»: [пи]л — [пы]л. В остальных случаях для обозначения мягкости используется знак апострофа. Мягкость/твёрдость ч обозначается только в фонетической транскрипции: ку́ча — ку́[ч’а]. Отсутствие обозначения мягкости/твёрдости согласных указывает на безразличие данного признака для примера. Традиционно в русской диалектологии для передачи звуков и фонем используются графемы русского алфавита, за исключением полугласного j и фрикативного ɣ. Отдельные звуки записываются внутри квадратных скобок — [а], отдельные фонемы записываются внутри косых скобок — /а/, в случае, если отсутствует реальная двусмысленность, для упрощения записи косые скобки при обозначении фонем могут опускаться — фонемы при этом записываются просто курсивом.
  3. Все словоформы, образованные от одной основы (зе́лени, зеленя́, зе́ль), обозначающие «всходы ржи», взятые в общем виде, входят в характеристику южнорусского наречия на основе двучленных соответственных явлений. Они противопоставлены севернорусским формам о́зимь, о́зима с тем же значением.
  4. 1 2 В значении «жеребёнок по второму году, жеребёнок до двух лет» в говорах русского языка встречаются разнообразные словоформы: двуле́ток (вологодские говоры), стри́га и стрига́н (костромские говоры), стрига́н и ле́тошник (верхне-днепровские говоры), друга́к, друга́ч (верхне-деснинские говоры), стрыгу́н (межзональные говоры А южного наречия), стрига́н, стригу́н (восточные среднерусские говоры) и т. д.
  5. Особый тип чередования [е] — [о] в формах глаголов настоящего времени I спряжения представлен в говорах юго-западной диалектной зоны: нес[е́]ш, нес[е́]т, нес’[о́]м, нес[е́]те и т. д. В формах 1-го лица множественного числа и 3-го лица единственного числа в ладого-тихвинских говорах наряду с глаголами нес’[о́]м, нес’[о́]т могут употребляться глаголы нес[е́]м, нес[е́]т.
Источники
  1. Захарова, Орлова, 2004, с. 103.
  2. Русская диалектология, 2005, с. 257.
  3. 1 2 3 Букринская И. А., Кармакова О. Е. и другие. О диалектном членении русского языка: наречия и диалектные зоны. Язык русской деревни. Диалектологический атлас. Архивировано 20 февраля 2012 года. (Проверено 9 января 2013)
  4. 1 2 3 4 Захарова, Орлова, 2004, с. 102.
  5. 1 2 3 4 Русские диалекты. Лингвистическая география, 1999, с. 92.
  6. 1 2 Пшеничнова Н. Н. Говоры русского языка // Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю. Н. Караулов. — 2-е изд., перераб. и доп. М.: Научное издательство «Большая Российская энциклопедия»; Издательский дом «Дрофа», 1997. — С. 89. — 721 с. ISBN 5-85270-248-X. (Проверено 9 января 2013)
  7. 1 2 3 Русская диалектология, 2005, с. 260.
  8. 1 2 3 4 5 6 7 8 Захарова, Орлова, 2004, с. 103—104.
  9. 1 2 3 Касаткин, 2000, с. 589.
  10. 1 2 Русская диалектология, 2005, с. 250.
  11. Захарова, Орлова, 2004, с. 105—108.
  12. 1 2 3 4 Русская диалектология, 2005, с. 260—261.
  13. 1 2 3 4 5 Русская диалектология, 2005, с. 261.
  14. Захарова, Орлова, 2004, с. 105—107.
  15. Захарова, Орлова, 2004, с. 105.
  16. 1 2 3 Русская диалектология, 2005, с. 249.
  17. 1 2 Захарова, Орлова, 2004, с. 44.
  18. 1 2 Русская диалектология, 2005, с. 248—249.
  19. Захарова, Орлова, 2004, с. 22—23.
  20. ДАРЯ, 1986, Карта 66. [К’] на месте к твёрдого после мягких согласных..
  21. ДАРЯ, 1986, Карта 13. Диалектные замены начального сочетания согласных в словах пшеница, смородина (сморода)..
  22. Захарова, Орлова, 2004, с. 14—15.
  23. Захарова, Орлова, 2004, с. 22—24.
  24. Захарова, Орлова, 2004, с. 82.
  25. Захарова, Орлова, 2004, с. 14.
  26. Захарова, Орлова, 2004, с. 23.
  27. ДАРЯ, 1986, Карта 76. Твёрдый или мягкий р в словах старше, старший..
  28. 1 2 Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 113—116.
  29. Захарова, Орлова, 2004, с. 24.
  30. Захарова, Орлова, 2004, с. 140.
  31. 1 2 3 Захарова, Орлова, 2004, с. 160.
  32. Захарова, Орлова, 2004, с. 157—158.
  33. Захарова, Орлова, 2004, с. 134.
  34. Захарова, Орлова, 2004, с. 130.
  35. Захарова, Орлова, 2004, с. 90—91.
  36. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 321—322.
  37. Горшкова К. В. Историческая диалектология русского языка. М.: «Просвещение», 1972. — С. 146—147. — 160 с.
  38. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 11.
  39. ДАРЯ, 1986, с. 28.
  40. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 73—74.
  41. 1 2 Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 24—28.
  42. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 83—84.
  43. 1 2 Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 88—90.
  44. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 98—99.
  45. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 113—117.
  46. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 61.
  47. 1 2 Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 118—124.
  48. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 328.
  49. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 386—387.
  50. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 323—327.
  51. Захарова, Орлова, 2004, с. 102—105.
  52. Русские диалекты. Диалектный язык, 1999, с. 85.
  53. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 54—61.
  54. Князев С. В., Моисеева Е. В., Шаульский Е. В. Карта. К’ на месте к твердого после мягких согласных. Фонетика русских диалектов (учебные материалы на сайте филологического факультета МГУ). Архивировано 18 июня 2012 года. (Проверено 9 января 2013)
  55. Князев С. В., Моисеева Е. В., Шаульский Е. В. Легенда карты. К’ на месте к твердого после мягких согласных. Фонетика русских диалектов (учебные материалы на сайте филологического факультета МГУ). Архивировано 18 июня 2012 года. (Проверено 9 января 2013)
  56. Князев С. В., Моисеева Е. В., Шаульский Е. В. Консонантизм. Консонантизм: диалектные различия. Диалектные явления, связанные с согласными различного места образования: заднеязычные согласные. Прогрессивное ассимилятивное смягчение. Фонетика русских диалектов (учебные материалы на сайте филологического факультета МГУ). Архивировано 30 января 2012 года. (Проверено 9 января 2013)
  57. 1 2 Русская диалектология, 2005, с. 267.
  58. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 69—74.
  59. 1 2 Захарова, Орлова, 2004, с. 118.
  60. Захарова, Орлова, 2004, с. 112.
  61. Захарова, Орлова, 2004, с. 121.
  62. Захарова, Орлова, 2004, с. 131.
  63. Захарова, Орлова, 2004, с. 139.
  64. Захарова, Орлова, 2004, с. 133.
  65. Захарова, Орлова, 2004, с. 114.
  66. Захарова, Орлова, 2004, с. 149.
  67. 1 2 Захарова, Орлова, 2004, с. 152.
  68. Захарова, Орлова, 2004, с. 101.
  69. Захарова, Орлова, 2004, с. 111.
  70. 1 2 Русские диалекты. Лингвистическая география, 1999, с. 94.
  71. 1 2 Захарова, Орлова, 2004, Диалектологическая карта русского языка (1964 г.)..
  72. Захарова, Орлова, 2004, с. 105—106.
  73. Букринская И. А., Кармакова О. Е. и другие. Карта 11. Названия ягод. Язык русской деревни. Диалектологический атлас. Архивировано 18 июня 2012 года. (Проверено 9 января 2013)
  74. Захарова, Орлова, 2004, с. 156.
  75. Захарова, Орлова, 2004, с. 143.
  76. Захарова, Орлова, 2004, с. 123.
  77. Захарова, Орлова, 2004, с. 128.
  78. Захарова, Орлова, 2004, с. 77.
  79. Захарова, Орлова, 2004, с. 93.
  80. Захарова, Орлова, 2004, с. 83.
  81. Захарова, Орлова, 2004, с. 122.
  82. 1 2 Захарова, Орлова, 2004, с. 161.
  83. 1 2 Русские диалекты. Диалектный язык, 1999, с. 87.
  84. Захарова, Орлова, 2004, с. 113.
  85. Русская диалектология, 2005, с. 264.
  86. Захарова, Орлова, 2004, с. 91.
  87. Захарова, Орлова, 2004, с. 119.
  88. Захарова, Орлова, 2004, с. 109.
  89. Русские диалекты. Диалектный язык, 1999, с. 82.
  90. Захарова, Орлова, 2004, с. 106.
  91. Русские диалекты. Диалектный язык, 1999, с. 86.
  92. Захарова, Орлова, 2004, с. 147.
  93. Захарова, Орлова, 2004, с. 150.
  94. Захарова, Орлова, 2004, с. 162.
  95. Захарова, Орлова, 2004, с. 106—107.
  96. Букринская И. А., Кармакова О. Е. и другие. Карта 12. Различение или совпадение о и а в предударных слогах после твёрдых согласных (оканье и аканье). Язык русской деревни. Диалектологический атлас. Архивировано 1 февраля 2012 года. (Проверено 9 января 2013)
  97. Захарова, Орлова, 2004, с. 78.
  98. 1 2 3 4 5 Захарова, Орлова, 2004, с. 153.
  99. Русская диалектология, 2005, с. 268.
  100. Касаткин, 2000, с. 587.
  101. Захарова, Орлова, 2004, с. 125.
  102. Захарова, Орлова, 2004, с. 107.
  103. Захарова, Орлова, 2004, с. 107—108.
  104. 1 2 Захарова, Орлова, 2004, с. 158.
  105. Захарова, Орлова, 2004, с. 157.
  106. ДАРЯ, 1986, Карта 12. Нелабиализованный гласный на месте у во втором предударном слоге после твердых согласных..
  107. ДАРЯ, 1986, Карта 32. Редукция гласных до нуля в безударном положении..
  108. Букринская И. А., Кармакова О. Е. и другие. Карта 21. Указательное местоимение единственного числа женского рода в именительном падеже (та, тая). Язык русской деревни. Диалектологический атлас. Архивировано 1 февраля 2012 года. (Проверено 9 января 2013)
  109. Букринская И. А., Кармакова О. Е. и другие. Карта 19. Окончания I склонения у существительных среднего рода с ударением на основе (из мясы, к мясе). Язык русской деревни. Диалектологический атлас. Архивировано 18 июня 2012 года. (Проверено 9 января 2013)
  110. Букринская И. А., Кармакова О. Е. и другие. Карта 10. Диалектные наречия со значением «очень». Язык русской деревни. Диалектологический атлас. Архивировано 1 февраля 2012 года. (Проверено 9 января 2013)
  111. Букринская И. А., Кармакова О. Е. и другие. Карта 6. Названия ухвата. Язык русской деревни. Диалектологический атлас. Архивировано 18 июня 2012 года. (Проверено 9 января 2013)
  112. Букринская И. А., Кармакова О. Е. и другие. Карта 8. Названия вечерних собраний молодёжи. Язык русской деревни. Диалектологический атлас. (Проверено 9 января 2013)
  113. Русская диалектология, 2005, с. 249—250.
  114. Захарова, Орлова, Сологуб, Строганова, 1970, с. 290.
  115. Захарова, Орлова, 2004, с. 54—59.
  116. Захарова, Орлова, 2004, с. 68—69.
  117. Касаткин, 2000, с. 588.
  118. Русская диалектология, 2005, с. 267—268.
  119. Здобнова З. П. Русские говоры на территории Башкирии // Русский язык в Башкирии и его взаимодействие с башкирским языком: Сборник научных трудов. — Уфа: БНЦ УрО АН СССР, 1988. — С. 50—61.

Литература

  1. Бромлей С. В., Булатова Л. Н., Гецова О. Г. и др. Русская диалектология / Под ред. Л. Л. Касаткина. М.: Academia, 2005. — 288 с. ISBN 5-7695-2007-8.
  2. Диалектологический атлас русского языка. Центр Европейской части СССР. Выпуск I: Фонетика / Под ред. Р. И. Аванесова и С. В. Бромлей. М.: «Наука», 1986.
  3. Диалектологический атлас русского языка. Центр Европейской части СССР. Выпуск II: Морфология / Под ред. С. В. Бромлей. М.: «Наука», 1989.
  4. Диалектологический атлас русского языка. Центр Европейской части России. Выпуск III: Синтаксис. Лексика. Комментарии к картам. Справочный аппарат / Под ред. О. Н. Мораховской. М.: «Наука», 1996.
  5. Диалектологический атлас русского языка. Центр Европейской части России. Выпуск III: Карты (часть 1). Лексика. М.: «Наука», 1997.
  6. Диалектологический атлас русского языка. Центр Европейской части России. Выпуск III: Карты (часть 2). Синтаксис. Лексика. М.: «Наука», 2005.
  7. Захарова К. Ф., Орлова В. Г. Диалектное членение русского языка. — 2-е изд. М.: «Едиториал УРСС», 2004. — 176 с. ISBN 5-354-00917-0.
  8. Захарова К. Ф., Орлова В. Г., Сологуб А. И., Строганова Т. Ю. Образование севернорусского наречия и среднерусских говоров / Ответственный редактор В. Г. Орлова. М.: «Наука», 1970. — 456 с.
  9. Касаткин Л. Л. Донские казачьи говоры // Слово в тексте и в словаре: Сборник статей к семидесятилетию академика Ю. Д. Апресяна. М., 2000. — С. 582—590. (Проверено 9 января 2013)
  10. Касаткин Л. Л. Русские диалекты. Диалектный язык // Русские. Монография Института этнологии и антропологии РАН. М.: «Наука», 1999. С. 80—90. (Проверено 9 января 2013)
  11. Касаткин Л. Л. Русские диалекты. Лингвистическая география // Русские. Монография Института этнологии и антропологии РАН. М.: «Наука», 1999. С. 90—96. (Проверено 9 января 2013)
  12. Словарь русских народных говоров. Выпуски 1—42. М.; Л.: «Наука», 1965—2008. (Проверено 9 января 2013)

Ссылки

Данная страница на сайте WikiSort.ru содержит текст со страницы сайта "Википедия".

Если Вы хотите её отредактировать, то можете сделать это на странице редактирования в Википедии.

Если сделанные Вами правки не будут кем-нибудь удалены, то через несколько дней они появятся на сайте WikiSort.ru .




Текст в блоке "Читать" взят с сайта "Википедия" и доступен по лицензии Creative Commons Attribution-ShareAlike; в отдельных случаях могут действовать дополнительные условия.

Другой контент может иметь иную лицензию. Перед использованием материалов сайта WikiSort.ru внимательно изучите правила лицензирования конкретных элементов наполнения сайта.

2019-2024
WikiSort.ru - проект по пересортировке и дополнению контента Википедии